Второе спасение АЛРОСА

Инсайдеры отрасли все настойчивее распространяют слухи о том, что вопрос выкупа Гохраном алмазного сырья из стоков АЛРОСА принципиально решен и якобы уже началась сортировка и оценка товара в рамках этой сделки. Оценки объема этой операции колеблются в диапазоне $0,5 - $2,0 млрд, но большинство полагает, что сделка ограничится $1 млрд.

Внешне ситуация напоминает кризис 2008 – 2009 годов. Тогда АЛРОСА была вынуждена полностью уйти с рынка, не прекращая, впрочем, добычи. Гохран выкупил в 2008 году алмазов на $1 млрд, а в 2009 году – еще на $872,1 млн. Эти закупки спасли АЛРОСА и обеспечили быстрое восстановление ее позиций, когда рынок улучшился – к концу 2009 года компания стала мировым лидером, ее рыночная доля увеличилась с 22% до 29%. De Beers, не имевшая подобной поддержки, была вынуждена добычу останавливать и в результате сократила свою долю с 30% до 23%.

Но нынешний кризис имеет ряд отличий, которые ставят под сомнение такой оптимистичный сценарий. Первое и главное – это состояние российского бюджета. В 2008 году среднегодовая цена нефти Brent составляла $97,28 за баррель, в 2009 – $64,17. Сегодня о таких ценах можно только мечтать. А если к этому добавить радикальное сокращение объемов экспорта нефти в соответствии с соглашением Россия-ОПЕК, плачевное состояние газового рынка, падение собираемости налогов из-за торможения многих секторов экономики, вызванного пандемией, и пресловутые санкции, то приходится признать – скупка Гохраном алмазного стока АЛРОСА (если она, конечно, состоится) есть явление поистине героическое.

Но если в 2008 – 2009 годах такой подвиг не только спас АЛРОСА, но и придал ей силы для впечатляющего рыночного рывка, то сегодня он выглядит паллиативом, не решающим проблемы принципиально. Сток, закупленный у АЛРОСА в предыдущий кризис, Гохран стал распродавать только 8 лет спустя, когда алмазный рынок выглядел относительно неплохо. Сегодня, когда рынка практически нет, Гохран выступит в качестве регулятора, убрав навес в миллионы карат и подарив тем самым надежду на выздоровление алмазной индустрии. Но учитывая состояние и весьма мрачные перспективы российского бюджета, соблазн реализовать этот сток при первых признаках оживления рынка будет огромен. Последствия будут, очевидно, фатальны.

Тем не менее, эта операция – единственный путь спасения лидера российской алмазной отрасли, ничего другого просто не просматривается. Признаки восстановления, которые демонстрируют США, Китай и Индия пока выглядят не слишком впечатляющими на фоне угрозы следующей волны COVID-19, политической турбулентности и возможных торговых войн. Вряд ли до конца года АЛРОСА удастся возобновить продажи на докризисном уровне, и в случае отсутствия поддержки Гохрана положение рискует стать необратимым.

Итак, Гохран второй раз в своей истории выполнит функцию регулятора алмазного рынка национального (а по большому счету и мирового) масштаба. Обратим внимание, что и кризис 2008 – 2009 годов и текущий кризис на алмазном рынке произошли в условиях разрушения одноканальной структуры и отказа De Beers от роли монопольного регулятора. Система, десятилетиями удерживавшая рынок от перегрева, а цены на алмазы от губительной волатильности, канула в лету, и теперь каждый ответственный участник рынка вынужден волей-неволей нести частичку этой тяжкой ноши.

Где находится самый уязвимый участок алмазного трубопровода? Без сомнения – это горная добыча. Огромная капиталоемкость, длинные горизонты планирования, высокие уровни технического риска не идут ни в какое сравнение с материальными и временными затратами на организацию гранильного производства и ритейл. Ну в самом деле, что такое бутик или гранильный заводик по сравнению с карьером и рудником? Одной из позитивных особенностей одноканальной системы была ее способность эффективно защищать продуцентов алмазного сырья, сбрасывая накапливающуюся энтропию рынка на сайтхолдеров, огранщиков и ритейл. Кризисы больно ударяли прежде всего по ним, горное производство страдало гораздо в меньшей степени. Причем не только производство De Beers, советские «Уралалмаз», «Якуталмаз», а позже и российская АЛРОСА исправно получали свой «антикризисный бонус». Поскольку De Beers выкупала у СССР и России договорные объемы алмазного сырья независимо от состояния рынка – есть ли кризис, нет ли, а договоры исполнялись. Так было до 2007 года. А после каждый оказался с кризисом один на один, и вот Гохрану уже дважды приходится примерять роль De Beers монопольных времен на себя.

Информация о конкретных ценах, объемах и ассортименте алмазов, купленных Гохраном в 2008-2009 годах в открытых источниках не публиковалась, были объявлены только интегральные показатели. Вряд ли подробные данные о составе стока будут опубликованы и по нынешней сделке. Но оснований считать, что эта сделка будет осуществляться по рыночным ценам, прямо скажем, мало. По той простой причине, что рынка как такового сегодня нет. Что же будет определять сумму сделки? Исключительно текущие потребности АЛРОСА – надо дать возможность компании выжить. Как это не покажется удивительным, но такое антикризисное решение в известной степени возвращает нас во времена СССР и, соответственно, в эру одноканального алмазного рынка.

Действительно, как была организована советская алмазная отрасль? «Уралалмаз» и «Якуталмаз» сдавали всю свою продукцию в Гохран по совершенно условным рублевым ценам. Эти цены к рыночным ценам на алмазы не имели ни малейшего отношения, но были рассчитаны так, что «Уралалмаз» и «Якуталмаз» не имели никаких проблем ни с зарплатой, ни с затратами на геологоразведку, ни с капитальными затратами на развитие производства, ни с затратами на инфраструктуру, социалку и т.д. И горное производство – основа отрасли - работало безупречно, с точностью часового механизма, вне всякой зависимости от текущего состояния мирового алмазного рынка.

Уральские и якутские алмазы поступали в Гохран, и «Алмазювелирэкспорт» продавал большую их часть мировому алмазному монополисту De Beers по долгосрочным договорам. Эти поставки также практически не зависели от состояния рынка (Pacta sunt servanda!), все ценовые риски De Beers фактически брала на себя. Меньшая часть (т. н. «контрольные отрезки») реализовывалась на свободном рынке, что позволяло верифицировать договорные цены. Да, в эту схему была заложена маржа De Beers, но это была адекватная цена за полное отсутствие даже намека на какие-либо кризисные явления в советской алмазной отрасли.

Кончина СССР и «парад суверенитетов», в котором Якутия играла едва ли не первую скрипку, привели к новой схеме организации алмазной отрасли, но главная страховка от кризисов – соглашение с De Beers продолжало действовать вплоть до 2007 года. А потом два кризиса, один тяжелее другого, показали, что в старой схеме все же было рациональное зерно. Так почему бы не преобразовать временную аварийную схему в постоянный надежный механизм?

Есть горное производство – основа алмазной отрасли, оно должно получить максимально возможную защиту от рыночной турбулентности, гарантии необходимого и достаточного финансирования на длинных горизонтах планирования отработки месторождений. И есть компания – трейдер, работающая на внешнем рынке и принимающая на себя все риски, связанные с колебаниями цен и другими кризисными явлениями. Это может показаться отчасти возвратом к плановой экономике – ну так выкуп Гохраном стоков АЛРОСА весьма мало похож на апофеоз свободного рынка.

Новое - это хорошо забытое старое. Такие простые истины особенно полезны в кризис.