В конце минувшего года Эрмитаж открыл серию выставок, каждую из которых можно считать событием в культурной жизни. Но в последние несколько дней на слуху одна – «Фаберже – ювелир императорского двора». Она объединила экспонаты из Эрмитажа, Петергофа, Павловска и нескольких относительно недавно сформировавшихся музейных собраний. Наша газета подробно рассказывала о ней своим читателям.

Для Эрмитажа выставка о самом известном русском ювелире не первая. В 1993 году в Георгиевском зале Зимнего дворца была представлена огромная выставка «Фаберже – придворный ювелир», побывавшая затем в Париже и Лондоне. Далее последовал цикл показов коллекций Фаберже, а в 2014 году в Восточном крыле здания Главного штаба открылись именные залы знаменитого ювелира.

Новую выставку музей посвятил памяти крупнейшего исследователя творчества Карла Фаберже Марины Лопато, которая ее готовила, но не дожила до открытия.

И вот на прошлой неделе некий проживающий в Лондоне коллекционер (не стану называть его имя, дабы не способствовать известности, чего он, судя по всему, и добивается) попытался раздуть скандал, опубликовав на собственном сайте открытое письмо директору Эрмитажа Михаилу Пиотровскому. В нем в выражениях, не принятых для переписки в музейном сообществе, он уверяет, что на выставке рядом с подлинными шедеврами Фаберже присутствуют подделки. Автора послания не устроил и выбор частных собраний партнеров Эрмитажа для этого проекта, разумеется, за исключением музеев-заповедников «Павловск» и «Петергоф». Скорее всего, именно в плоскости отношений на антикварном рынке стоит искать причину раздражения человека, который специализируется, как следует из его сайта, на услугах по приобретению, продаже, оценке, реставрации и страхованию предметов искусства.

Во вступительной статье к каталогу выставки Михаил Пиотровский говорит о том, что слава Фаберже возросла непомерно, а с нею – и аукционные цены.

«Спрос породил предложение, на рынке всплыло множество новых работ фирмы Фаберже, его подражателей, реплик. Массовый характер производства, обилие стилистических приемов, множество участников процесса, в том числе и первоклассных мастеров, высокие цены и сложные судьбы творцов, заказчиков, новых и старых хозяев – все это породило массовую активность подражателей, имитаторов и фальсификаторов. Подлинность каждой появляющейся на рынке новой вещи всегда может быть оспорена и оспаривается. Документы, квитанции, наличие клейм помогают только частично, консенсус экспертного сообщества достигается непросто, а часто – отсутствует. Поэтому всякой новой публикации сопутствует дискуссия. И это правильно, когда каждая новая выставка влечет за собой «круглые столы» с обсуждением общих и частных проблем. Надо заметить, что вопросы относительного авторства и подражательства обострились сегодня даже в сфере классической живописи (Рембрандт, Рубенс, леонардески, русский авангард). Тем более они присутствуют в сфере скульптуры и прикладного искусства».

Для «Санкт-Петербургских ведомостей» Михаил Пиотровский пояснил:

– Наши специалисты считают, что вещи, показанные на выставке, достойны быть представленными, и о них говорили. Обсуждать это следует в музейном сообществе. 

Сегодня все так увлеклись рынком, что рыночная идеология начинает вмешиваться, когда речь идет о музейных вещах. Музейные эксперты держат вещи в руках, решают, это оригинал, подделка, подражание, копия или авторское повторение. Мы не удивляемся, когда в разных музеях висят одинаковые картины. «Юноша с лютней» Караваджо может быть в Эрмитаже и в Метрополитен. Существует в нескольких вариантах и «Даная» Тициана. 

Раздувать сенсацию – оказывать услугу тем, кто стремится в ней участвовать. Появилось много новых коллекций Фаберже. Они могут быть разной степени достоверности, но все заслуживают того, чтобы их посмотрели и обсудили. Они постепенно проходят обсуждение на выставках. Это единственный интеллигентный подход. Если вещи показаны в музее, они стоят того. 

На музейном уровне все решается спокойно, притом что атрибуция вещей может меняться. Картины школы Рафаэля приходили в Эрмитаж, как Рафаэль. Это нормальная научная работа, которой должен заниматься музей. Важно разделять музейное мнение и стороннее, где действуют другие критерии, критерии денег. Рыночная борьба к музею отношения не имеет. 

У нас запланированы «круглые столы» и обсуждения по выставке «Фаберже – ювелир императорского двора», но участвовать в них будут специалисты музейного сообщества.